Дура (2005)

В снежном городишке, где аптекари знают твой пульс наизусть, медсестра Глаша каждую ночь перевязывает раны под тихий стон радиоприёмника. Ее белый халат всегда пахнет йодом и карамелью — словно сама жизнь здесь застряла между больничной стерильностью и детской мечтой. Но когда в палату привозят молчаливого пациента с глазами, как треснувший фарфор, её ритуалы рушатся: он оставляет на тумбочке обрывки стихов, где цифры больничных графиков сплетаются с созвездиями.

Глашу тянет разгадать его молчание, хотя сослуживцы шепчутся о «проклятом этаже» и крестятся при виде чёрных ворон за окном. Чем больше она вчитывается в строки, тем явственнее замечает: даты в стихах совпадают с пометками в старых журналах приёмного отделения — но те пациенты давно мертвы. А в кармане её красного плаща, того самого, что мать называла «похоронным», начинает звенеть чужой ключ...

Сможет ли Глаша поверить, что поэзия способна оживить больше, чем дефибриллятор, или страх стать очередной «сумасшедшей Дурей», о которой шепчутся в столовой, заставит её сжечь тетрадь с цифрами-звёздами? Здесь даже снег лжёт — притворяется пухом, а на деле режет стеклом.