Резня (2008)

В сибирской деревне, где снег хрустит как битое стекло, шестнадцатилетний Алёша находит в заброшенной бензоколонке дневник, пропитанный запахом гари и чего-то горького — словно его страницы вымочили в керосине и слезах. Записи обрываются на дате распада СССР, а последняя карта ведёт к лесной вырубке, где десятилетиями не растёт даже крапива. Местные, потупившись, твердят, что там «горела техника», но в дневнике — детские почерки, сбивчивые, как сердцебиение: *«Папа сказал, мы должны защитить посёлок… но от кого?»*

Алёшу гложет не просто любопытство: его отец, единственный выживший в том пожаре, теперь молчит, как рыба подо льдом, а в школе директорша слишком внимательно следит, не рисует ли он на полях тетради те самые знаки — перечёркнутые треугольники, что встречались в дневнике. Даже старый тракторист Семёныч, обычно разговорчивый, вдруг запирает баню на семь замков и бормочет про «нечисть, что прикидывается людьми».

Чем больше Алёша ищет ответы, тем яснее: границы между правдой и вымыслом здесь стёрты. Зачем соседка каждую полночь выливает у порога молоко? Почему ключ от заброшенного бункера под иконой в доме отца идеально подходит к ржавой двери в подвале школы? И главное — если все вокруг лгут, как отличить, кто пытается спасти тебя, а кто ведёт в ту самую вырубку, где земля до сих пор пахнет пеплом?

Сможет ли он поверить хоть кому-то — или страх, как сибирский ветер, выдует из него всё, кроме желания бежать, пока не стало поздно?