Убивая Еву (4 сезон)

Лондон, сегодня. Ева Поласни, аналитик МИ-6, разгребает горы скучных отчётов в кабинете, где даже кофейные пятна на документах кажутся живее её карьеры. Её мир — это кипа бумаг, потёртый стул и муж, который напоминает, что «нормальная жизнь» пахнет подгоревшей овсянкой. Но всё меняет один труп в неаполитанском платье — убийство, слишком изящное, чтобы быть обычным преступлением. Злодейка здесь — художница, а её холст — чужие жизни: она оставляет подписи в виде дорогих духов и шрамов, которые похожи на абстрактные картины.

Ева, как мотылёк, летит на огонь этой игры: её тянет не спасти мир, а понять, что щелкает в голове у женщины, которая покупает дизайнерские платья на деньги от заказных убийств. А Вилланель? Для неё это первый раз, когда кто-то *видит* её не просто как призрак в системе. Но чем ближе Ева подбирается, тем чаще зеркала начинают отражать её собственные трещины: брак трещит, начальство судорожно жмёт на тормоза, а в кармане пальто всё чаще лежит складной нож — на всякий случай.

Повороты: Венецианский канал, где переплетаются их тени, но вместо выстрела — пауза. Письмо, доставленное с бутылкой бордо, где вместо угроз — рецепт паэльи. И вопрос, который гложет обеих: *что страшнее — быть пойманной или перестать быть интересной?*

Закончит ли Ева доклад для совета, пока её пальцы машинально выводят имя Вилланель на полях? Или сорвётся в воронку, где граница между охотником и добычей стирается, как дорогая помада на бокале после первого глотка?