Последний корабль (5 сезон)

На палубе арктического ледокола, где сталь скрипит от мороза, а рации трещат мертвыми частотами, капитан Том Чендлер стискивает рапорт о "нулевом контакте". Цивилизация рассыпалась за неделю, но его эсминец *"Нэйтан Джеймс"* — теперь не военный корабль, а последний архив человечества: в лабораториях — образцы вакцины, в трюмах — хрипящие генераторы, в эфире — тишина.

Что толкает их? Не героизм, а тиканье часов: на борту — вирусолог с дрожащими руками, чья семья могла исчезнуть в дыму над Сан-Франциско. Капитан же, привыкший к четким приказам, теперь сам пишет правила — даже если для этого надо приставить пистолет к виску матроса, рвущегося на берег за лекарством для дочери.

Нюансы: Здесь законы — не уставы, а инстинкты. Экипаж делится на тех, кто верит в лабораторные пробирки, и тех, кто молится на патроны. А еще — странные помехи в радиопереговорах: будто кто-то *намеренно* глушит сигналы, оставляя в эфире лишь обрывки музыки...

Повороты: Когда они натыкаются на яхту с детьми, чьи родители умерли с улыбками на лицах, даже стойкий боцман теряет дар речи. А позже — находка в заброшенной базе: контейнеры с вакциной, уже помеченные чужими инициалами...

Финал вопроса: Чендлер может вести корабль сквозь торосы и мятежи, но хватит ли ему жестокости стать не спасителем, а диктатором — если это единственный способ сохранить то, что в пробирках? Ведь за каждым решением теперь — не приказ, а шепоток в темноте: *"Мы точно — хорошие парни?"*

(Образы: ледяной ветер режет лицо осколками кристаллов соли; карта на мониторе навигатора медленно гаснет, как экран умирающего телефона.)