Солнечный круг (1 сезон)

Сибирь, 1996 год. Алёше пятнадцать, и его лето начинается с ржавого замка на двери дедова сарая. Внутри — не паутина и жестянки, а потёртый рюкзак, набитый замшелыми листами. Дневник пахнет бензином и полынью, будто автор спешил закопать его меж канистр и сухих трав. Карта внутри — не клад, а лабиринт из крестов, зачёркнутых фамилий и лужиц засохшей крови.

Деревня притихла, словно ждала, когда он это найдёт. Соседи, обычно разговорчивые у колодца, теперь прячутся за ставнями, будто Алёша вынес на свет не бумаги, а осиное гнездо. Даже мать, всегда твердившая "не лезь не в своё дело", вдруг шепчет: "Сожги" — но в её глазах не страх, а стыд. А старик-почтальон, тот, что десятилетиями молчал, внезапно суёт в руку конверт с обрывком фотографии: "Твой дед не утонул. Он *ушёл*".

Чем глубже Алёша вчитывается в строки, тем яснее: карта — не путь *к* чему-то, а побег *от*. Каждая отметка — чья-то исчезнувшая тень. Даже река здесь лжёт: на бумаге она петляет иначе, будто кто-то перерисовал саму землю. А ночью, когда ветер воет в печных трубах, кажется, что за окном стучит не берёза, а чьи-то костяные пальцы.

Сможет ли он довериться тем, кто десятилетиями хоронил правду под слоем молчания и водки? Или побежит по нарисованному маршруту — туда, где река меняет русло, а прошлое выходит из берегов... *как живое*?