Страх и вожделение (1953)

Лос-Анджелес, рассвет 1953-го.
За столиком дешевого бара, где воздух густеет от сигаретного дыма и невыполненных обещаний, бывший боксер Винсент роняет монету в автомат с песнями. Его кулаки помнят удары, которые он *не* нанес, а за окном — аллея, где прошлой ночью нашли тело девушки в платье цвета ржавчины. Ее имя он узнает из газеты, которую ветер приклеил к его мокрой подошве.

Полиция шепчет о «несчастном случае», но Винсента гложет другое: в кармане мертвой — билет на бой, где он когда-то струсил. Теперь ему приходится шагать по следам, которые ведут в клубы подпольных ставок, к людям с слишком гладкими рукопожатиями и клубам джаза, где саксофонист выдувает мелодии, похожие на признания. Каждая дверь, которую он открывает, захлопывается громче предыдущей. Соседи по трейлерному парку внезапно вспоминают, что «не видели», бармен начищает стаканы так яростно, будто стирает отпечатки.

А еще — звонки по ночам. Голос в трубке напевает старую боксерскую прибаутку, которую Винсент когда-то сочинил для брата. Того самого, что исчез в такой же дождливый четверг.

Чем ближе он к развязке, тем чаще ловит себя на мысли: а что, если правда не в том, *кто* ударил, а в том, *кто не остановил*? Но как довериться городу, где даже асфальт впитывает ложь лучше, чем дождь?