Я, Джильда (1989)

Ленинград, 1989. Джильда, с паутиной веснушек на носу и гитарным ремнём через плечо, каждый вечер пробирается сквозь подъездные сумерки, где лампы мигают, как подсказки. В день, когда лифт застревает между этажами, она находит за плинтусом коробку: десяток киноплёнок с её лицом, но не её голосом, не её смехом. Кадры дрожат, будто сняты сквозь слезу, а на оборотах — чужие подписи, даты из будущего.

Её подталкивает не любопытство, а тихий ужас: бабушка, стирающая пальцами пыль с окон, вдруг шепчет: *«Не ищи, а то вспомнишь»*. Но как забыть то, чего не знала? Соседи-призраки, годами кивавшие в лифте, теперь отводят глаза, будто за её спиной уже стоит тот, кто стёр её имя из семейных альбомов.

Чем глубже Джильда вкручивается в лабиринт плёнок, тем чаще зеркала в её «хрущёвке» показывают чужие силуэты. Даже гитара звенит иначе — струны твердят ритм, которого она не учила. А потом находится первый свидетел: старик с пятого этажа, который каждый вечер выносит мусор ровно в полночь. *«Они тебя боялись, — бубнит он, не глядя. — Ты сама всё закопала под тем дубом…»* Но дубов в их дворе не было никогда.

Сможет ли она играть эту мелодию до конца, если каждая нота — осколок её самой, а прошлое, как ржавая плёнка, рвётся на глазах?