Искусство жить в Одессе (1989)

Одесса, конец восьмидесятых. Узкие дворы-колодцы, где стены шепчут сплетни на идиш и украинском, а ветер с моря выворачивает зонты наизнанку. Здесь Борис «Боба» Штерн, вечный холостяк с лицом, похожим на смятый газетный листок, торгует антиквариатом из подвала с вывеской «Всё — кроме совести». Его жизнь — это пыльные рамы, богемные клиенты и сны, где он танцует с тенью давно умершей матери.

Всё меняет старая акварель, купленная за бутылку коньяка: на ней — портрет незнакомки в платье цвета запёкшейся крови, а на обороте — адрес дома, снесённого ещё до войны. Боба клянётся найти женщину, но в Одессе, где каждую тайну поливают укропом и подают с иронией, его любопытство словно нож по фамильному серебру. Чем упорнее он спрашивает, тем чаще в его подвале ночью скрипят половицы, будто кто-то переставляет вещи в строгом порядке, а старухи у ларьков внезапно забывают русский язык...

Один поворот: на рассвете Боба замечает, что все голуби с площади исчезли — вместо них на карнизах сидят вороны, словно вырезанные из сажи. Второй поворот: в его кармане появляется ключ от квартиры, которой нет в доме на акварели, а сосед-скрипач бормочет: *«Ты же знаешь, здесь прошлое не умирает — оно ждёт, когда его пригласят на чай»*...

Сможет ли Боба перестать быть покупателем чужих историй и наконец прочитать свою — или Одесса, как щупальце спрута, втянет его обратно в подвал, где даже время продаётся с 30% скидкой по вторникам?