Чаша весов (2020)

На краю засыпанного песком порта, где ржавые корабли давно стали частью пейзажа, Лика возвращается в город детства после смерти отца. Ей предстоит разобрать его старую мастерскую, но вместо инструментов она находит пачку писем, адресованных не ей. Чернила выцвели, подписи стёрты, а фразы вроде *«чаша ещё не перевесила»* звучат как ключи от запертой двери — но где замок?

Городок живёт по законам шепота: здесь не задают вопросов о заброшенном маяке, не ищут связей между внезапными отъездами соседей и штрафами за «нарушение равновесия». Лика, с её дерзким нравом и татуировкой-якорем на запястье, слишком явно ломает ритм. Чем чаще она цитирует отцовские письма в местной забегаловке, тем упорнее старики пересчитывают трещины на потолке, а рыбаки внезапно вспомина́ют о срочном рейде.

Поворот: единственный, кто соглашается говорить — местный учитель истории — наутро после их встречи исчезает. В его доме Лика находит фото: её отец лет двадцать назад, с группой людей у подножия маяка. Все, кроме него, отмечены крестами.

Детали, которые цепляют: конверты пахнут ржавчиной и солью, будто десятилетия пролежали в трюме; часы на ратуше всегда показывают 4:17, хотя стрелки давно застыли.

Финал вопроса: Лика знает — следующий шаг приведёт её на маяк. Но какую правду искать среди ржавых механизмов: ту, что похоронил отец, или ту, что превратила город в молчаливого сторожа? И можно ли верить тому, кто шепчет *«беги»*, если его глаза кричат *«останься»*?