Ешь хлопья! (2021)

В приморском городке конца 90-х, где ржавые краны порта застыли, как скелеты гигантов, семнадцатилетняя Варя с тетрадью в руках искажает слова — её заикание обостряется, когда она врёт. А врать приходится всё чаще: с тех пор, как её младший брат исчез, оставив лишь смятый пакет от хлопьев с надписью *«Не ищи»*, город будто сошёл с ума. По ночам гудят трубы заброшенной фабрики, где когда-то делали те самые хлопья, а на рассвете жители шепчутся у киосков, пряча глаза за пачками злаков с одинаковыми слоганами: *«Ешь — и забудешь»*.

Чем больше Варя копает, тем яснее: фабрика — не просто руины. В её цехах, пропитанных сладковатым запахом палёной крупы, она находит кассеты с голосами исчезнувших рабочих, а в подвалах — детские рисунки, где люди в белых халатах кормят детей хлопьями из чёрных коробок. Но каждый шаг вперёд отбрасывает её назад — то мать внезапно сжигает старые фотоальбмы, то лучший друг «забывает» условленный пароль. Даже чайки здесь странные: кружат над морем, будто выискивая что-то в воде, но никогда не ныряют.

А потом в город возвращается Олег — слепой музыкант, который десятилетия играл на вокзале один и тот же мотив. Его баян теперь звучит как предостережение, а пальцы выстукивают ритм, совпадающий с гулом фабричных труб. Он знает, что Варя близко, но поможет ли он ей, если его последние слова перед уходом были: *«Твои вопросы — как спички. Зажжёшь одну — сгорит весь город»*?

Сможет ли Варя проглотить страх и перестать жевать слова, чтобы закричать правду, — или хлопья давно отучили этот город глотать что-то, кроме молчания?