Аристократы (2021)

Москва, наши дни. На крыше сталинской высотки, где ветер свистит сквозь позолоту карнизов, наследница древнего рода Лика каждое утро рисует акварелью город, который ненавидит. Ее кисть выхватывает не небоскрёбы, а облупленные арки двориков, где воркуют голуби над разбитыми лавочками. Но вечерами она обязана носить фамильные бриллианты и улыбаться мужу, чей род словно высечен из мрамора — холодный, незыблемый.

Все меняется, когда на репетиции закрытого благотворительного бала она сталкивается с виолончелистом-самоучкой, чьи пальцы покрыты шрамами от рыболовных сетей, а костюм пахнет дедовским одеколоном и дешёвым вином. Он играет Шостаковича так, будто вытаскивает ноты из-подо льда — резко, безжалостно. Их взгляды скрещиваются на секунду дольше приличия, и Лика вдруг понимает: он знает. Знает про её тайные эскизы, про побеги через чёрный ход театра, про сигареты, которые она прячет в футляре от диадемы.

Но в этом мире аристократов даже любовь — сделка. Чем сильнее Лика тянется к музыканту, тем чаще на столе мужа появляются конверты с фото: то её мать в больничной палате, то детские письма, где она клянётся хранить «честь семьи». А виолончелист, оказывается, не случайно получил приглашение — его прошлое связано с кем-то из зала, где портреты предков следят за живыми тяжёлым, масляным взглядом.

Когда Лика обнаруживает в своей сумочке ключ от неизвестной квартиры — тот пахнет плесенью и ладаном, — она стоит на краю: шагнуть в подъезд с облупившейся штукатуркой или сжечь ключ в пламени свечи, что освещает её идеальную жизнь? Сможет ли роскошь, выточенная поколениями, устоять перед мелодией, которая звучит как бунт?