Полоса злорадства (2021)

В приморском городке конца 90-х, где ржавые корабли гниют у пирса, семнадцатилетняя Лена срывает замок с заброшенной каюты на одном из судов. Внутри — радио 70-х, залитое мазутом, и пачка писем, адресованных её пропавшему отцу. Но странное начинается позже: каждую полночь приёмник сам включается, и в шуме волн Лена слышит голос, выкрикивающий *её* имя. Городок, где все знают друг друга с пелёнок, внезапно замолкает. Даже бабка-соседка, всегда щедрая на сплетни, крестит дверь, увидев в руках Лены страницы с водяными знаками в форме змейки.

Её подталкивает не любопытство — ярость. Почему материнские глаза стекленеют при слове «радио»? Зачем директор порта по ночам метит стены домов синей краской, словно ведёт незримый счёт? А главное — почему в её собственном доме, под полом чердака, спрятан ещё один приёмник, ловящий те же цифры: *14-10-21*?

Повороты здесь не гремят выстрелами — они шепчутся. Чем чаще Лена включает радио, тем сильнее дрожат руки у продавщицы в ларьке с газировкой. Чем упорнее она ищет связь между цифрами и исчезновениями в порту, тем настойчивее старый рыбак твердит: «Не переходи *линию*». Какую? Той же ночью волны выбрасывают на берег доску с надписью мелом: «Он выбрал тебя. Ты следующая».

Сможет ли Лена, чьё прошлое зашифровано в статике эфира, заставить этот город говорить — или её голос утонет в рокоте прилива, как когда-то голос отца?