Мумия: Воскрешение (2022)

В затерянной сибирской деревне, где снег хрустит как битое стекло, 16-летний Алёша находит в ржавой бочке из-под солярки дневник. Его страницы, пропитанные запахом бензина и полынью, дрожат в руках — на обложке выцарапаны цифры *1993*, год, когда исчез его отец.

Деревня молчит. Старожилы крестятся на полуразрушенную часовню, шепчут про «нечисть из льда», а в магазине внезапно глохнет радио, когда Алёша спрашивает о карте из дневника. Она ведет к штольне за кладбищем, где земля никогда не замерзает, а из труб валит пар, словно там дышит что-то огромное.

Но главное — *они следят*. Соседка-фельдшерица подбрасывает в почтовый ящик свёртки с сушёной крапивой, а в окнах изб мелькают лица, будто ждут, когда парень наступит на ту черту, за которую не возвращаются. Чем чаще он копает лопатой рыхлую землю у штольни, тем явственнее слышит за спиной шёпот: *«Не тронь её, она же твоя...»*

Сможет ли Алёша разгадать, почему в каждой фотографии отца замазан левый глаз — или доверится девушке с вокзала, у которой в голосе звенит тот же страх, что и в маминых ночных кошмарах?