После родов (2024)

В приморском посёлке, где волны бьются о ржавые корабли-призраки, молодая мать Ирина замечает, что её новорождённый перестал плакать. Совсем. Даже чайки здесь замолкают, пролетая над её домом — старым маяком, переделанным в клинику. Её будни разрывают странные звонки: на том конце — детский смех и скрип качелей, но соседи уверяют, что телефонные линии оборваны ещё с прошлой зимы.

Всё меняется, когда она находит в прабабкином сундуке потёртую акушерскую сумку с биркой чужого имени, а внутри — свёрток с молочными зубами и схему, где под посёлком обозначен лабиринт. Чем упорнее Ирина ищет ответы, тем настойчивее врач клиники твердит о «гормональных сбоях», а местные старухи крестят воздух, шепча про «не-ту-кровь». Даже стены маяка будто сопротивляются: по ночам штукатурка трескается, обнажая фрески с женщинами в чёрных фатах, несущими к морю свёртки, похожие на...

Сможет ли Ирина отличить материнский инстинкт от голоса того, что зовёт её в подземелье, пока маяк, моргая, отсчитывает последние часы до отлива? Здесь даже воздух солёный на вкус — как слёзы или кровь.