Заяц Коська и Родничок (1974)

В осеннем лесу, где берёзы шепчутся на языке ветра, заяц Коська — не из тех, кто довольствуется капустой и тишиной. Его рыжее ухо вечно повёрнуто к странностям: то следы на мхе загадочно прерываются, то родничок в овраге журчит настойчивее обычного. В этот раз вода в нём ледяная, будто из глубины земли, и после глотка Коська чувствует, как лапы немеют, а в ушах звенит старинная мелодия — словно сам лес пытается что-то спеть.

Но Родничок не одинок. За ним наблюдают: барсук-отшельник, чья нора завалена склянками с мутной водой, сороки, внезапно замолкающие при его приближении, а где-то в чаще слышен скрежет — будто кто-то точит когти о каменное сердце горы. Чем чаще Коська возвращается к источнику, тем явственнее меняется лес — листья желтеют за час, паутины серебрятся как проволока, а лисы шепчутся о «времени, что вытекло между пальцами».

Сможет ли косой плут, привыкший доверять лишь собственному нюху, поверить в то, что некоторые тайны лучше не тревожить — или его любопытство развяжет узел, который столетия хранил равновесие между миром зверей и тем, что спит под корнями?
(Образы: вода, оставляющая на шерсти узоры, словно иней на стекле; скрип колеса старой мельницы, давно покинутой, но всё ещё перемалывающей песок в чёрные зёрна.)