Рассказ служанки (5 сезон)

В выбеленных кварталах Гиллеада, где снег скрипит под сапогами стражей, а красные платья служанок горят, как раны на фоне серого неба, Оффред шепчет свое имя в подушки изголовья. Ее настоящее имя — кремень, который она прячет за зубами. Здесь женщины — сосуды, буквы — яд, а молитвы пахнут дезинфектантом и страхом.

Ее толкает не подвиг, а осколки прошлого: смех дочери, запах кофе, страницы книг, превращенные в пепел. Каждый шаг — баланс между игрой в покорность и поиском следов: выцветшие наклеек с именами на детских кроватках, взгляд, задержавшийся на секунду дольше.

Но Гиллеад следит. Церемонии здесь называют милостью, доносы — благочестием. Когда Оффред находит на стене в спальне выцарапанное *«Не верь им»*, она понимает: кто-то до нее уже проиграл эту игру. А потом — письмо. Скомканное, в щели под шкафом. Почерк, который она узнает даже во сне.

Чем глубже она вплетает нити своего бунта в ткань повседневности, тем чаще ловит на себе взгляды Мартен, жены Командора: ее улыбка — лезвие, завернутое в шелк. «Бог видит всё, — напоминает та, поправляя вуаль, — но некоторые двери открываются только изнутри».

Сможет ли Оффред отличить ловушку от руки помощи, когда даже зеркала здесь отражают не лица, а роли? И что тяжелее — держаться за имя, которое запрещено произносить, или раствориться, чтобы выжить?