Рим, 1939. Тени фашистских маршей ползут по мостовой, но в руках советского журналиста Виктора — не блокнот пропагандиста, а потрёпанный дневник с вырванными страницами, найденный в кабинете *того самого* человека. Чернила здесь пахнут не чернилами: ржавчина, дешёвый одеколон и страх, будто каждая строчка спешит оправдаться перед историей. Его командировка — лишь «интервью для газеты», но чем искреннее Муссолини говорит о величии, тем чаще Виктор ловит на себе взгляды *других* итальянцев:
- Год выпуска: 1985
- Страна: Германия (ФРГ)
- Жанр: Фильмы
- Продолжительность: 01:29
- Премьера (Мир): 1986-04-10
- Качество: DVDRip
На окраине провинциального городка, где фабричные трубы рисуют сажу на рассвете, тринадцатилетняя Лида находит в подвале старой кондитерской коробку с плитками «Фараон» — шоколадом, который не выпускали с 50-х. Каждая обёртка испещрена шифром, словно криками из прошлого: цифры, иероглифы, следы чьих-то дрожащих пальцев. Городок спит под толстым слоем обыденности, но Лида чувствует — за сладким названием скрывается горечь. Её отец, когда-то главный инженер фабрики, исчез в туманное утро, оставив
На пустынной планете, где кислотные дожди выжигают скалы в стекло, земной пилот Уиллис и инопланетный солдат Джерриба — заклятые враги — оказываются заперты в одном кратере после крушения. Их корабли — груда обгоревшего металла; их языки режут друг друга, как ножи. Но выжить здесь в одиночку невозможно: воздух отравлен, а под черным песком шевелятся тени, похожие на щупальца. Джерриба, чья кожа переливается, как нефть под солнцем, не ест, не спит, не дышит по человеческим законам. Его ритуалы —
В средневековом монастыре, где каменные стены шепчут молитвами сквозь века, молодой послушник Адсон следует за своим наставником — францисканцем Уильямом, чей взгляд выхватывает тайны даже в дрожащем свете свечи. Их пригласили расследовать смерть монаха, найденного вниз головой в бочке с кровью свиньи. Но аббатство уже бредит: кто-то шепчет об Апокалипсисе, кто-то рвёт страницы из книг, а в запретной библиотеке-лабиринте, куда ведут лишь потайные ходы, пахнет пеплом и страхом. Уильям, бывший
В промёрзшем ленинградском дворе-колодце, где стены домов шепчутся сквозняками, шестнадцатилетний Костя — парень с руками в ожогах от палёной водки и ресницами, всегда припорошенными сажей — находит в подвале котелок с ворованными часами. Его подталкивает к движению не геройство, а скука и злость: участковый суёт ему фотографию пропавшей девочки, обещая закрыть глаза на прошлые дела в обмен на помощь. Но улицы здесь помнят всё — старые обиды, обгоревшие билеты в кинотеатр «Сокол», шепотки о
В сибирской глуши, где зимы выгрызают память из стен, Алёша, пятнадцать лет, находит в конюшне под грудой ржавых цепей потрёпанный дневник. Замшелые страницы пахнут бензином и полынью, а между ними — карта, где знакомые тропы сплетаются в знак, похожий на оскал. Деревня замерла в тихом удушье: окна крест-накрест забиты, старики шепчутся у колодца, а мать Алёши сжимает фото мужа в военной форме, который исчез, не оставив даже теней. Подсказки ведут к заброшенному руднику, но чем ближе парень к
В затерянном научном городке за колючей проволокой, где снег даже весной припудривает барьеры с колючками, физик-одиночка Виктор натыкается на расчёты, которые не сходятся. Чернильные строки в лабораторном журнале выцвели, словно правда, — они указывают на аномалию, о которой молчат все доклады. Его будни — это гул реакторов, запах машинного масла, смешанный с кислой пылью архивов, да треск радиоприёмника, ловящего западные голоса сквозь вой помех. Но теперь его гложет иное: почему коллеги
Москва, 1598 год. За стенами Кремля, где золотые купола режут низкое небо, а воздух густ от ладана и страха, новый царь Борис шепчет молитвы в пустоту. Его корона отливает свинцом — не власть, а капкан. Вместо крови на руках — чернила указов, но в каждом кляксе — отзвук давнего греха: тень царевича, что не гаснет даже в пламени свеч. Что движет им? Не престол, а страх стать изгоем в собственной державе. По ночам в покои вползают слухи: на западной границе объявился *живой призрак* с ликом
В приморском городке конца 80-х, где ржавые трамваи скрипят о рельсы, как старухи о сплетни, шестнадцатилетняя Лика находит в подвале кинотеатра «Октябрь» коробку с плёнками. Не отснятые кадры, а чьи-то сны: тут девушка в платье цвета малинового льда бежит по пляжу, там маяк мигает азбукой Морзе… Но страннее другое — на каждом кадре её собственное лицо, будто кто-то десятилетия назад предсказал её рождение. Лику толкает не любопытство, а злость: мать, вечно пьяная от тишины после отца-моряка,
1932 год. Пустыня Сахара дышит жаром, как раскалённый зверь, а караван Майкла — археолога-изгоя с обожжёнными солнцем плечами — ползёт по дюнам, будто по спине древнего исполина. Его ведёт не карта, а обрывки легенд о городе, который «плачет бриллиантами» и исчезает, если к нему подойти без дрожи в сердце. Местные шепчут: *«Он ищет не камни, а то, что заставило его деда сгинуть в песках с пустыми руками»*. Но пустыня ревнива — каждый шаг здесь оплачивается кровью или памятью. Проводник Майкла,
Зимой 1944-го, в католическом пансионе, где стены пахнут ладаном и меловой пылью, мальчик Жюльен замечает, как дрожит рука нового ученика, когда тот крестится. Жан — тихий, слишком осторожный для своих лет: он прячет под кроватью потрёпанный чемодан, а по ночам шепчет слова на незнакомом языке. Война здесь — лишь отголоски шагов в коридоре, запрет включать свет после звонка, да внезапные проверки, после которых в классах остаются пустые парты. Дружба мальчиков обрастает шипами: Жюльен,
Венеция, 1987. Наследник старинного рода, Марко, находит в затопленном гондольном сарае ящик с письмами, подписанными *тем самым* именем. Чернила выцвели от соли, но строки дышат азартом: кто-то столетия назад водил пальцем по этим страницам, заключая пари с самой судьбой. Его толкает не любопытство, а тихий укор — семейный архив полон провалов, где должны быть даты, а портреты предков смотрят со стен, избегая глаз. Но в городе каналов правду топят, как камни в карманах: чем чаще Марко