- Год выпуска: 2023
- Страна: Россия
- Жанр: Сериалы
- Продолжительность: 00:44
- Премьера (Мир): 2023-06-15
- Качество: WEB-DL
«ОТКРЫТЫЙ БРАК» — ЭТО ВЗРЫВ МОЛОТОМ ПО СТЕКЛЯННОМУ ЗАМКУ! Шедевр, который рвет шаблоны, как Тарантино рвет четвертую стену! Представь: Рим, но не туристический, а задыхающийся от страсти. *«Мы свободны? Или просто одиноки?»* — бросает Лиза в лицо мужу, пока камера выхватывает ее алые ногти, впивающиеся в барную стойку. Атмосфера — смесь дыма сигарет и лжи. Почему она не сбежала? Потому что их пентхаус на виа Венето — золотая клетка с видом на Колизей. Сцена в лифте: 30 секунд молчания, а
- Год выпуска: 2023
- Страна: Россия
- Жанр: Сериалы
- Продолжительность: 00:28
- Премьера (Мир): 2023-10-04
- Качество: WEB-DL
В затерянном городке за Уралом, где ржавые трубы заводов шепчутся с ветром, механик Семён находит в заброшенной котельной синий конверт: внутри — чертежи гигантской машины, похожей на ребро древнего зверя. Городок живёт в ритме вечных отключений света, будто сама земля под ним пьёт электричество. А ещё здесь не задают вопросов — особенно о пожаре в шахте десять лет назад, где исчез отец Семёна. Но теперь в трансформаторах гудит мелодия, которую он слышал в детстве, а старые лебедки вдруг
Москва, 2024. На чердаке сталинской высотки, где лепнина арт-деко спорит с трещинами столетий, Лика — реставратор с кистью в руках и скелетом в шкафу — натыкается на коробку кинопленок. Кадры: чей-то побег по ночному Арбату, лицо, как у неё в зеркале, но на 30 лет старше. Мать. Ту самую, что исчезла, не оставив даже тени в семейных альбомах. Здесь не любят вопросов. Соседи прячут письма под половицы, лифт застревает ровно на 13-м этаже, а в подъезде пахнет жжёным сахаром — будто кто-то вечно
В затерянном посёлке за Уралом, где ржавые трубы бывшего завода торчат из земли, как кости исполина, шестнадцатилетний Алёша ищет сестру. Её следы ведут к заброшенному складу, где под грудой проржавевших шестерёнок он находит потрёпанный блокнот с картами — все помечены паучими клеймами. Страницы, пропитанные запахом бензина и полыни, шепчут: *«Они не ушли, они спустились»*. Посёлок живёт по негласным законам: после заката — ставни наглухо, в пятницу — соль на порог. Но Алёша ломает правила.
В заброшенном приморском городке, где волны грызут бетонные волнорезы, семнадцатилетняя Лиза находит в подвале бывшего НИИ коробку с кассетами. На плёнках — голоса учёных, обсуждающих «эксперимент № 7», но все даты стёрты, а в титрах вместо фамилий — цифры. Её отец, рыбачивший здесь в 80-х, наотрез отказывается говорить о тех годах, но сам не замечает, как бормочет во сне: *«Нельзя включать свет после полуночи»*. Пока Лиза собирает пазл из обрывков, город будто сопротивляется: библиотекарша
В приморском городке, где волны выплёвывают на берег ржавые ключи от неизвестных дверей, семиклассница Варя находит в школьном подвале грампластинку с голосом, точь-в-точь повторяющим её собственный. Скрипучий вальс из динамиков заставляет фонари мигать в такт, а на следующий день исчезает учитель физики — тот самый, что неделю назад сгоряча назвал её «бракованной копией». Её расследованию мешает аллергия на ложь (буквально — губы покрываются чернильными пятнами), да и весь городок живёт по
В глухой уральской деревне, где снег даже весной хрустит как битое стекло, семнадцатилетняя Лика находит в заброшенной котельной пачку писем, перевязанных колючей проволокой. Чернила выцвели до ржавых пятен, а конверты помечены странными символами — то ли метками лесников, то ли оберегами. Письма адресованы её давно исчезнувшей матери, но написаны рукой незнакомца, который словно предсказывает каждый шаг Лики *сейчас*: "Не ходи на старый мост", "Спрячь ключ от чердака",
В затерянном уральском посёлке, где дома цепляются за склоны, как пьяные шахтёры, Лика разбирает пыльные коробки после отца-геолога. Его карты участка №13 испещрены пометками «здесь не стучи» и пахнут угольной пылью с нотами дешёвого одеколона. Местные шепчутся о жиле, что «съедает свет», но Лике нужно иное — понять, почему последняя запись в отцовском дневнике оборвалась на полуслове, а в шахтах по ночам слышен скрежет, будто кто-то точит когти о камень. Её клаустрофобия, оставшаяся с детства,