Дева, телец и козерог (1977)

Ленинград, 1977. За окнами коммуналки трещит майский дождь, а Нина, архивариус с руками в фиолетовых чернилах, разбирает папки, подписанные чужими инициалами. Среди квитанций и протоколов — конверт с её именем, написанным почерком умершего коллеги. Внутри — ключ от заброшенной обсерватории и астрономическая карта, где созвездия смещены на полградуса.

Её подталкивает не любопытство, а долг: год назад тот же коллега исчез, оставив на столе чашку остывающего чая. Теперь каждый шаг Нины отслеживает тишина. Соседи по двору, обычно сплетничающие у парадной, замолкают, едва она появляется. В обсерватории, среди ржавых телескопов, она находит дневник с уравнениями, которые сводят к нулю гравитацию, — но формулы пересекаются с её собственными расчётами, сделанными в юности и сожжёнными после институтского скандала.

Чем чаще Нина возвращается в обсерваторию, тем явственнее странности: часы в её комнате отстают ровно на час, а в подъезде пахнет полынью, словно кто-то выжигает следы. Ей предлагают повышение — перевод в Москву, «подальше от сквозняков истории». Но как бежать, если карта в её руках указывает на координаты, где вместо пустыря должен быть дом её детства?

Сможет ли Нина поверить, что звёзды лгут точнее, чем люди, или её собственная гордость — всего лишь ещё одно звено в цепи чужих ошибок?