Неверный путь (2025)

**«Представь: Сибирь, 1994-й. Заброшенный сарай с прогнившими досками, где шестнадцатилетний Алёша натыкается на дневник, присыпанный золой. Замшелые страницы пахнут бензином и полынью, а между строк — кривые наброски маршрута, который ведёт к посёлку-призраку на краю тайги. Алёша ищет не сокровища — он пытается понять, куда исчез отец, чьё имя здесь выжигают из разговоров, будто клеймо. Соседи, обычно разговорчивые за самогоном, вдруг прячут глаза, а в школе под партой появляется свёрток с ржавыми гвоздями и запиской: "Не лезь".**

**Но карта — не просто бумага. Каждая точка на ней совпадает со снами Алёши: чёрный олень, ледяная река, голос, зовущий по имени. Даже местный старик-отшельник, десятилетиями не покидающий избушку, вдруг приходит ночью, стучит в ставни и бормочет про "договор", который нарушил отец. А потом в тайге находят полузамёрзшего геолога с пустым рюкзаком, где вместо снаряжения — фотография Алёшиного класса, обведённая кровавым кругом...**

**Всё это могло бы сойти за бред, если бы не одно: чем ближе Алёша к разгадке, тем чаще он просыпается в снегу у старой радиовышки, с мёртвыми бабочками в кулаке и треском в наушниках, будто эфир ловит голоса из-под земли. И главное — верить ли ему единственному человеку, который знает правду, но именно он десять лет назад первым назвал отца предателем?»**

P.S. Образы вроде «мёртвых бабочек в кулаке» или «эфира, ловящего голоса из-под земли» добавляют тревожной поэтики, не раскрывая сути. А вопрос о доверии к тому, кто когда-то предал, зацепляет личной драмой, не сводя всё к абстрактному «спасению мира».