Заключенные (1991)

**В сибирской глухомани 1991 года**, где ржавые гаражи сливаются с туманом, а из динамиков трещит голос Горбачёва, шестнадцатилетний Алёша роется в брошенном ангаре — и выдергивает из-под крысиного гнезда потрёпанную тетрадь. **Замшелые страницы пахнут бензином и полынью**, а между ними — схема шахты, которую давно затопило, и список из семи фамилий. Пятая — его пропавший друг.

Деревня, где каждый двор помнит лагерные вышки, отвечает на вопросы молчанием. **Старики крестятся на ржавые гвозди в косяках**, а сосед-дальнобойщик, обычно хрипло ржущий над анекдотами, вдруг хватает Алёшу за плечо: *«Не лезь, парень. Тут не карты, а кости считать надо»*. Но чем больше Алёша втирается в доверие к полузаброшенному геологу-алкоголику, тем яснее — шахта не просто ловушка под землёй. **Кто-то методично вычёркивает фамилии из списка**, а в ночных полях мелькают огни грузовиков с военными номерами...

Сможет ли он разорвать круг, если единственный, кто верит его бреду, — дочь местного мента, с её вечным фотоаппаратом и ядовитым смешком: *«Ты хоть понимаешь, чьи призраки тут копаешь?»* **Выбор прост: сжечь дневник или вскрыть гнойник**, который десятилетиями тлел под снегом и враньём. Но доверят ли правде того, кого здесь всё детство звали *«сынком вора в законе»*?..