Светлый путь (1940)

**Москва, конец 1930-х.** Тоня, вчерашняя ткачиха с руками в вечных занозах, вдруг оказывается за пультом гигантского станка, который гудит, как разъяренный медведь. Ей говорят: «Догони и перегони» — но не врага, а собственные рекорды, словно жизнь превратили в бесконечную гонку с самой собой. Цех дышит паром и сталью, а в кармане её промасленного фартука лежит потёртая открытка — единственная память о деревне, где река звенела тишиной, а не грохотом шестерёнок.

Чем выше взлетают её цифры на доске почёта, тем холоднее становятся взгляды коллег. Секретарь парткома, женщина с лицом как натянутая струна, шепчет на собраниях: «Успех — не личное достояние». А по ночам Тоня слышит, как станки стонут на её участке — будто сажают иголки в железные жилы.

Сможет ли она ткать будущее из этих грубых нитей, не потеряв ту самую Тоню, что когда-то бежала босиком по росе? Или цифры на доске сотрут даже её имя, оставив только «ударницу» — блестящую, бездушную, как стальной челнок?