Пурпурное сердце (1944)

1944 год. Госпиталь где-то в Пенсильвании, где стены пропитаны запахом йода и пыли. Главный герой — капрал Эйден, с фиолетовым сердцем из металла на груди (оно жжётся, как осколок, когда он врёт). Его будто преследует эхо последнего боя: в кармане гимнастёрки он находит письмо от погибшего наводчика — неоконченное, с обугленным краем и координатами, которые ведут в глушь армейского архива.

Что движет? Не память о войне, а стыд: Эйден уверен, что выжил *взамен* кого-то. Архивные коридоры, где папки шелестят, как сухие крылья, открывают другое — исчезновения раненых с его же роты. Но в документах пусто, будто их стёрли резиной, а медсёстры шепчутся о «не тех, кто сам нарывается».

Нюансы: Эйдену мешает не рана, а приказ молчать — его собираются демобилизовать с почестями, сделав лицом пропаганды. Но чем громче хвалят в газетах, тем явственнее он слышит шаги за дверью барака — чьи-то, не своих.

Повороты: В архиве он находит фото своего взвода, где у всех, кроме него, замазаны лица. А потом видит одного из «стертых» живым — в тыловом кабинете, с новым именем на петлицах.

Вопрос: Сможет ли Эйден носить медаль, зная, что она отлита из тишины? Или сорвёт её, чтобы крик услышали те, чьи голоса растворились в чернилах приказов?

Детали: Кофе в жестяной кружке горчит, как порох. Полустёртые строки в письме светятся под ультрафиолетом лампы — будто чья-то рука торопилась, обжигая бумагу.