Я — Куба (1964)

Гавана, 1958. Над городом висит влажный жар, словно мокрое полотно, а на крыше отеля *Каприхо* бассейн сверкает ртутью под луной. Здесь, среди шампанского и шепота сделок, танцует Мария — её блестящие туфли скользят по мокрой плитке, но взгляд цепляется за тени за дверью кухни, где брат-студент прячет листовки с текстами, обжигающими пальцы.

Остров дышит накануне взрыва. Четыре истории, как четыре осколка зеркала: сахарный тростник, который фермер растил годами, теперь должен сжечь сам; рыбак, чья сеть вылавливает не баракуд, а ящики с оружием; девочка, продающая цветы в квартале *красивых гринго*, внезапно узнаёт цену своему ожерелью из ракушек.

Здесь каждый шаг — предательство. Прошлое тянет за подол платья: старые долги, фотографии в ящике, где улыбаются уже мёртвые. Власть меняется, но улицы всё ещё шепчут имена доносчиков, а револьвер под подушкой теплее любовника.

Самый опасный выбор — не между жизнью и смертью, а между тем, во что верил вчера, и тем, что видишь сегодня. Когда поезд с солдатами въезжает в деревню, а дети бегут за ним, смеясь, бросая камни в вагоны — чью сторону ты займёшь, если твоя кровь смешана, как ром с колой?

Запах горящего тростника, треск радиоприёмников, море, которое больше не синее, а цвета ржавчины — устойчивость тут измеряют не в годах, а в том, сколько раз ты смог перешить свою кожу. Но что останется от тебя, когда последняя пуля уйдёт в свинцовое небо?