Сыновья Большой Медведицы (1965)

В бескрайних прериях, где ветер вырезает из песка лица забытых богов, молодой вождь Токей Ито замечает, как тени переселенцев всё ближе подбираются к священным холмам его народа. Его плащ, сотканный из шкур и молчаливых обетов, тяжелеет с каждым днём: совет старейшин шепчет о войне, но руки их дрожат над трубкой мира. А земля — та, что пахнет полынью и порохом, — уже стонет под копытами чужих коней.

Он ищет союзников среди соседних племён, но вместо воинов встречает взгляды, острые, как скребки для шкур — в них читается страх, зависть, а где-то в глубине — предательство, сладкое, как мёд в гнилых сотах. Даже следы, оставленные у реки, ведут не к врагу, а к тому, чей голос звучал в его вигваме как братский...

Чем упорнее Токей пытается сплести вожжи единства, тем яростнее рвутся нити: старые раны, прокисшее зерно, шепотки у костра — всё это тлеет под пеплом ритуалов. А когда на рассвете он находит у границ лагеря стрелу с оперением своего рода, краска войны на его лице трескается, обнажая мальчишку, который всё ещё верит, что дымок от костра может затмить тучи.

Сможет ли вождь, выросший на легендах о медведице-праматери, разжечь огонь не местью, а чем-то более хрупким — тем, что даже старейшины боятся назвать вслух?