Горшок мёда (1967)

Сибирь, 1967-й.
Заброшенный колхозный сарай, где ржавые гвозди впиваются в стены, как застарелые обиды. Здесь шестнадцатилетний Алёша, с руками в царапинах от колючей проволоки, находит горшок — не с мёдом, а с дневником, чьи замшелые страницы пахнут бензином и полынью. Карта внутри ведёт не к кладу, а к имени, вычеркнутому красным, будто кровь сквозь чернила.

Его отец, молчаливый тракторист, узнаёт находку — и впервые за годы *срывает* замок с семейного сундука. Но деревня, где каждый двор связан незримыми нитями, не любит ворошить прошлое: старухи крестятся при виде Алёши, председатель внезапно объявляет «субботник» на заброшенном кладбище, а в школе исчезает единственный учебник истории.

Чем ближе Алёша к разгадке, тем чаще слышит за спиной хруст снега — не звериный, а осторожно-человеческий. Даже отец теперь говорит загадками: *«Правда — не мёд, не распробуешь — подавишься»*.

Сможет ли он поверить человеку, который сам похож на шифр из того дневника — с пустотами вместо слов?