Леди Гамильтон (1968)

Ливерпуль, конец XVIII века. Представь бал, где воздух пропитан воском свечей и шепотом сплетен: Эмма, дочь кузнеца в платье, которое блестит как украденное небо, танцует с мужчинами, чьи титулы длиннее их совести. Она учится говорить на языке вееров и вина, но её смех все ещё пахнет дымом угольных кварталов.

Война с Наполеоном стучится в двери салонов, а письма адмирала Нельсона приходят с обгоревшими краями — будто их писали между залпами. Их встреча — не искра, а медленный пожар: она видит в нём не героя газет, а человека с картами, исчерченными дрожащей рукой. Но прошлое Эммы, как прилив, настигает: в зеркалах ей мерещатся тени тех, кто зовёт её обратно — в грязь, из которой она выросла.

Чем громче слава Нельсона, тем тише становятся их встречи. Даже слуги отворачиваются, заслышав её шаги в коридорах особняка. А однажды утром она находит свой портрет в галерее мужа — лицо аккуратно вырезано ножом, оставив дыру, похожую на пустую рамку...

Сможет ли та, которая научилась менять маски как перчатки, сжечь последний мост к правде — или её игра в леди рассыплется, как жемчуг с порванной нити?