Кукла-вампир (1970)

В глухом уголке послевоенной Японии, где туманы цепляются за рисовые поля как призраки, молодая Киоко ступает в деревню, где исчез ее жених. Его последнее письмо пахнет воском и жасмином — и намекает на куклу в черном кимоно, чьи стеклянные глаза «видят сквозь время».

Деревня отвечает ей молчанием. Старики крестят рукава, заслышав скрип колесницы из поместья на холме, куда он пропал. Там, среди ширм с выцветшими демонами, Киоко находит ту самую куклу: ее пальцы обвиты шелковыми нитями, будто марионетку бросили посреди танца.

Но чем упорнее она ищет следы любимого, тем явственнее чувствует — кукла *следит*. То тень ее головы повернется на окне, то в зеркале мелькнет улыбка острее бритвы. А соседи, вчера еще немые, вдруг шепчут про «договор»: отдать голос, чтобы тьма не выбралась за ограду храма...

Сможет ли Киоко разорвать нити, не став частью спектакля, где кукла — и жертва, и кукловод? Ведь каждый шаг в этом доме — как перерезанная струна: звенит предупреждением, но не говорит — кому.