Рим (1972)

Рим (1972) начинается с пробки на античной дороге: машины, запряжённые лошадьми, фары-факелы, водители в тогах, ругающиеся на латыни. Это не сон — просто Феллини рисует город, где прошлое пробивается сквозь асфальт, как корни вековых платанов. Его Рим — не фон, а главный герой: дышащий, язвительный, обнажённый под дождём, как старый актёр в прожекторе неоновых вывесок.

Съёмочная команда врывается в подземные виллы, смывая вековую грязь с фресок, которые тут же гибнут от свежего воздуха — будто город сопротивляется попыткам понять его. Здесь каждый камень помнит больше, чем люди: монахини, танцующие чарльстон в кинотеатре, аристократка, кормящая бездомных кошек фуа-гра, мальчишка, продающий фашистские медали туристам за лиры.

А ещё — странный бал в заброшенном театре: гости в перьях и масках, смех, похожий на скрип ржавых петель, и вдруг... тишина. Все замирают, услышав вой сирены — не из 1943-го, а из сегодня. Чем ближе камера к сердцу города, тем чаще лица на улицах становятся масками, за которыми пустота.

Но главный вопрос — не «что скрывает Рим?», а «что останется, когда снимут декорации?» Может, только запах жареных артишоков с площади Навона — или крик чайки над Тибром, похожий на смех давно умершего клоуна...