Высшая лига (1989)

1989 год. Ленинград. За ржавыми воротами стадиона «Спартак» висит афиша с криво нарисованным зубром — эмблемой команды, которой нет ни в одном справочнике. Сюда, в промозглую осень перестройки, привозят Джексона — американца с чемоданом бейсбольных перчаток и упрямством, которое здесь принимают за безумие. Его задача — за полгода сделать из сброса инженеров, водителей и бывших футболистов профессиональных игроков. Но поле, засыпанное хрустящим снегом, пахнет махоркой и скепсисом: «Это не ваш Чикаго, товарищ. Тут даже мяч летит медленнее».

Джексону мешает всё: секретарь обкома, требующий «показательных побед» к майским праздникам, игрок, тайком торгующий джинсами вместо тренировок, собственное прошлое — вырезки из газет о провале в Мехико, которые он носит в кармане как проклятие. А ещё — правила, которых нет. Когда ловкий питчер исчезает перед матчем с «Кубинцами», оставив лишь записку *«Не могу. Они знают про отца»*, тренер понимает: мяч здесь давно запутался в сетях из страха, долга и лжи.

Чем упорнее он пытается сплотить команду, тем чаще натыкается на стены молчания: капитан отводит глаза, говоря о травмах, вратарь сжимает кулаки при слове «победа», а ночью на поле кто-то выкладывает из кедровых шишек слово *«Стой»*. Даже бросок, от которого звенит перчатка, теперь звучит как вызов — не сопернику, а чему-то незримому, что сжимает город в ледяной хватке.

Сможет ли Джексон отличить союзников от тех, кто ведёт свою игру? И что важнее — выиграть на глазах у телекамер или не дать рассыпаться тем, кто уже начал верить в зубров на облупленном гербе?