Джуманджи (1995)

В пыльном чердаке дома Пэрриш, 1995: пахнет нафталином и старой древесиной, а в углу, под тканью с выцветшими звёздами, прячется настольная игра — резная шкатулка с доской, что *дышит*. Два подростка, Алан и Сара, находят её в день, когда небо стало цвета свинцовой пули. Но игра не ждёт: её барабаны стучат в висках, даже когда коробка закрыта.

Алан исчезнет первым — на двадцать шесть лет. Вернётся взрослым, с глазами, полными джунглей, которые проросли сквозь его детство. А Сара, теперь врач с тенью фонаря под дверью спальни, знает: они нарушили правило — *не бросай кости, пока игра не прокричит «Джуманджи»*.

Каждый ход здесь — взлом реальности. Роящиеся под полом гиены, ливни, рвущие обои в клочья, соседский гараж, внезапно ставший логовом обезьян. Но главное — игра *помнит*. Она копит обиды, как старые газеты, и требует долга: чем глубже они погружаются, тем больше городок наползает лианами, трещинами, рёвом нездешних зверей.

А выбор? Он в дрожи пальцев, когда Сара держит кубик. Проиграть — значит оставить дверь в мир распахнутой для тех, кто шуршит в бамбуке. Но как выиграть, если каждый ход напоминает Алану, что он всё ещё мальчик, запертый в теле, которое его предало?

Смогут ли они, спустя годы молчания, снова стать командой — или игра разорвёт их, как страницу с правилами, которые никто не удосужился прочесть до конца?