Ярмарка тщеславия (1 сезон)

Лондон, 1814 год. Представь бальный зал, где хрустальные люзы отражают не свет свечей, а алчные взгляды: здесь каждый жест — монета, каждое слово — сделка. В центре — Бекки Шарп, сирота с острым умом и платьем, перешитым из театрального занавеса. Его позолота блистает, но изнанка пахнет дешёвым порошком и пылью чужих гардеробных.

Ей не нужен трон — ей нужен *выход* из задних дверей театров, где её мать пела за гроши. Бекхи танцует на лезвии между салонными сплетнями и долговыми расписками, подмигивает лордам, но держит в сумочке ключ от потайной комнаты с чужими письмами.

Но прошлое не спит: в её новом особняке скрипят половицы, будто вспоминают старые лестницы приюта, где её учили: «Не плачь — торгуйся». А теперь один неверный шаг — и слуги шепчутся о её ночных визитах к ростовщику, чья лавка прячется за вывеской «Аптека спасения».

Чем выше она взбирается, тем чаще зеркала в её будуаре дают трещину — в одной уже застрял обрывок письма с подписью, которую знает весь город. Сможет ли Бекхи сжечь мосты быстрее, чем пламя доберётся до её собственных пяток?

(Образы: *позолота на платье, стирающаяся от рукопожатий; аптека, где вместо лекарств — секреты в банках с ртутью.*)