Сорвиголова (2003)

Хеллс-Китчен, Нью-Йорк. Слепой адвокат Мэтт Мёрдок шагает по улицам, где асфальт пахнет дождём и ржавыми пожарными лестницами. Его мир — не темнота, а какофония звуков: стук каблуков на третьем этаже, скрип нечестных договоров в карманах, свист ветра в подворотнях. Днём он защищает клиентов в зале суда, где слова — оружие. Ночью — надевает маску, и трость в его руках превращается в хлыст, отмеряющий правду ударами по спинам преступников.

Его двигает не героизм, а ярость, спрятанная под кожей с детства: отец-боксёр, убитый за отказ «сломать матч», оставил ему в наследство вопрос — можно ли спасти город, играя по правилам, если все вокруг их давно переписали?

Каждое дело Мэтта — пазл, где недостающие куски пахнут деньгами и кровью. Чем ближе он к разгадке, тем чаще его клиенты исчезают, а свидетели замолкают, уставившись в пол. Даже воздух в его квартире, пропитанный запахом старой типографии (он печатает дела шрифтом Брайля), кажется, шепчет: *«Остановись»*.

Но как остановиться, если в соседнем кабинете коллега-прокурор, чей голос дрожит, когда она лжёт, вдруг просит его помочь расследовать исчезновение ребёнка из приюта? Если тень отца в углу ринга, где Мэтт тренируется, бьёт грушу с таким рёвом, будто это стук в запертую дверь прошлого...

Сможет ли он, разрываясь между буквой закона и рёвом ночи, найти ту грань, где справедливость не требует жертв? Или слепота — не единственное, что отделяет его от тех, кому он пытается верить?