Старски и Хатч (2004)

Бэй-Сити, 2004. Жара плавит асфальт, а неон вывесок бара «Пушка» мигает, словно подсказка в темноте. Детектив Старски — это взрыв в кожаной куртке: его рыжий «Гран Торино» ревёт, как зверь, а сапоги стучат по мостовой быстрее, чем мысли. Хатч? Тихий ураган в потёртом свитере: в его глазах — тени прошлого, а в кармане — dog-eared томик Камю, который он перечитывает в перерывах между перестрелками.

Их толкает не должность, а стыд: старый информатор Хатча исчез, оставив след из фальшивых долларов и пятен крови на стене закусочной. А Старски, вечный клоун, вдруг серьёзнеет — будто за его улыбкой кто-то щёлкнул предохранителем.

Здесь правила пишутся на лету: капитан Доби закрывает глаза на их «творческий подход», пока цифры в отчётах радуют мэра. Но улицы шепчут иное. Чем ближе дуэт к разгадке, тем чаще свидетели растворяются в дыме, словно призраки из патрульного радио. Даже бармен «Пушки», вечный шутник, теперь режет лайм в тишине, избегая взглядов.

Повороты:
— Очередной крюк от информатора приводит их в гараж, где вместо улик — детская игрушка Хатча, потерянная годы назад.
— Рация Старски ловит странный частоты: чей-то смех, повторяющий его же шутки слово в слово...

Конец каждого дела — как дробь саксофона в пустом баре: обрывается резко. Но главный вопрос не в том, кто виноват. Смогут ли они верить друг другу, когда их зеркала начали лгать? Ведь у Старски в бардачке лежит фото, которое Хатч не должен увидеть. А в кармане Хатча зреет записка: «Останови его, пока не поздно».

(И да — кожа куртки Старски пахнет порохом и дешёвым одеколоном. Как будто он сам собран из противоречий.)