Дориан Грей (2009)

Лондон, 19 век. Замшелые витрины галерей отражают не лицо Дориана Грея — а его маску: безупречную, холодную, как мраморный фасад особняка, где он прячет портрет. Тот стареет вместо него, впитывая грехи, словно промокашка. Но вечная молодость — не подарок, а долг, который растёт с каждым вальсом на балу, каждым шепотком в опиумном притоне.

Что толкает его в спину? Не страх смерти, а ужас *быть разоблачённым*: портрет пульсирует в темноте чердака, как живой, а в городе исчезают те, кто задаёт неудобные вопросы. Даже зеркала лгут — стекло не выдаст, как однажды в отражении мелькнула тень со шрамом, которого у Дориана... не было.

Нюансы: Его роскошь — клетка с золотыми прутьями. Каждый бокал вина отдаёт железом, каждое признание в любви звучит как эпитафия. А ещё — правила *игры* с портретом меняются: чем меньше на нём остаётся человеческого, тем громче слышны шаги за дверью чердака...

Вопрос: Сможет ли Дориан разорвать сделку, не став тем, кого уже ненавидят в полотне — или уничтожит последнее, что связывает его с собственной душой?

*(Пахнет масляной краской и гниющими розами. В углу рамы — чей-то бледный палец, будто портрет пытается выбраться.)*