Шоу Майкла Дж. Фокса (1 сезон)

Нью-Йорк, наши дни.
Майкл — бывшая звезда телеэкранов, чьи шутки острее лезвия, а руки выдают тайну: они живут своей дрожащей жизнью. Его мир — это квартира с видом на вечный карнавал улиц, где даже кофеварка звучит как упрёк. *«Почему ты не вернёшься?»* — шепчет экран пылящегося в шкафу «Эмми», а жена прячет взгляд, проверяя, не сдвинул ли он случайно настройки микроволновки... снова.

Толчок? Не слава, не деньги — обычное желание перестать быть фоном в собственной жизни. Он соглашается вести утренний эфир, где каждый жест — риск: рука может поднять чашку кофе или устроить потоп на хрупком парике гостя. А ещё — дети, которые стыдятся его «трясок», коллеги, уверенные, что он ходячая жалость, и сосед-режиссёр, снимающий всё на камеру «для архива».

Нюансы: Его юмор — щит от сочувствия. Каждая шутка про болезнь — как спичка, зажжённая в темноте: светит, но не греет. А ещё — правила этого шоу в шоу: «Никаких слезливых монологов. Никаких побед под аплодисменты». Чем упорнее он играет роль «нормального», тем чаще провалы пахнут горелым тостом в эфире.

Повороты: Через неделю после возвращения продюсер предлагает… прямой репортаж с лестницы. Без дублей. Без монтажа. Сосед с камерой внезапно исчезает. А дочь-подросток находит в его куртке пузырёк с таблетками, которые он *никогда не принимал*.

Вопрос: Сможет ли Майкл выйти в эфир, если единственный сценарий, который работает — перестать играть чужого?

*(Образы: звук рассыпающихся таблеток по паркету, как ритм джазового импровиза; запах кофе, смешанный с железом страха; треск телесуфлёра, который вдруг замирает на слове «живой».)*