Вижу лишь тебя (2016)

В сибирской глухомани конца 90-х, где снег хрустит, как битое стекло, а избы дышат смолой и старыми страхами, шестнадцатилетний Алёша находит в покосившемся сарае потёртый дневник. Его страницы, замшелые от времени, пахнут бензином и полынью — будто кто-то пытался выжечь правду, но не дожёг. Внутри — карта с отметкой на заброшенной шахте за посёлком и детский рисунок: девочка в платье, как две капли воды похожая на его сестру, которая исчезла три ночи назад, не оставив следов, кроме обрывка той же ткани, что на эскизе.

Посёлок молчит. Даже мать Алёши, с глазами, словно застланными февральским туманом, твердит: *«Не выдумывай, она просто уехала»*. Но парень заметил — соседи крестятся на церковку с треснувшим колоколом, едва он заговаривает о шахте, а в школе учительница истории, всегда щедрая на советы, внезапно теряет дар речи. Хромота после прошлогодней аварии не даёт бежать, зато учит слушать: под скрип ворот он слышит, как ночью кто-то копает землю у края леса, туда, где сестра рисовала на камнях алые кресты…

Повороты:
— В дневнике — даты *после* исчезновения сестры.
— Карта ведёт к яме, которой нет — лишь ржавая табличка: *«Не входить. 1984»*.

Вопрос: Алёша знает — чтобы найти её, придётся раскопать то, что посёлок десятилетиями хоронил глубже вечной мерзлоты. Но что страшнее — потерять сестру навсегда или узнать, почему мать шепчет во сне: *«Прости, мы не могли иначе»*?