24-й (2020)

Осень 1941-го. Над Москвой воют сирены, а девятнадцатилетняя Зоя, вчерашняя студентка, в прожженной дымом гимнастёрке крутит рукоятку зенитки. Её взвод — девушки с обожжёнными пальцами и перехваченными ремнями на талии — охраняют небо, где вместо звёзд теперь вспыхивают зажигательные бомбы. Но когда после ночного налёта в землянке находят раскрытый шифр, а командирша сгорает в бараке при странных обстоятельствах, Зоя понимает: враг уже здесь, среди них.

Её подталкивает не просто долг — в кармане шелестит письмо от младшего брата, пропавшего под Смоленском. Расследуя, она натыкается на следы: паёк с двойной нормой сахара у тихой радистки, свежие гравировки на гильзах, будто метки для кого-то свыше. Но чем больше вопросов, тем строже приказы: «Не сметь выходить за периметр!». Даже те, кто делил с ней последнюю махорку, теперь отводят глаза.

Когда в час «Х» зенитки замолчат из-за перерезанных проводов, а в небе завяжется бой с тенью, Зое придётся выбрать: стрелять в того, кто предал, или в того, кто *мог* предать. Сможет ли она разжать пальцы на спусковом крючке, если среди меток на карте — почерк, знакомый до боли?..

P.S. Запах гари здесь смешивается с черничным чаем из фляжки, а тишина между взрывами густеет, как кровь на снегу.