Энджел Маунтин (2021)

На краю мира, где ветер вырезает лица из скал, геолог Вера в промерзшем заполярном поселке натыкается на жилу металла, которого нет в таблице Менделеева. Шахту закрывают в тот же день, но не из-за угроз — будто кто-то боится, чтобы она *не докопалась*. А Вера — из тех, кто роет глубже, даже если земля шепчет: «Стой».

Ее двигает не любопытство — вина. Отец, погибший в этой же шахте, оставил ей в наследство только клочок карты с цифрами, похожими на шифр из детских кошмаров. Теперь по ночам ей мерещится, что стены барака дрожат от шагов под землей, а местные, с глазами темнее угля, внезапно забывают русский язык, когда она спрашивает о «проклятой жиле».

Повороты? Каждый образец металла меняет цвет при касании кожи, словно стыдится себя. А еще — сны: Вера видит мужчину в противогазе, который ведет ее по тоннелям, где вместо породы — спрессованные письма с одним словом: *«Беги»*. Но куда, если даже северное сияние здесь застыло в небе, как клякса яда?

Выбор: продолжить рыть, зная, что каждый слой отнимет кусок памяти, — или поверить, что отец действительно *хотел*, чтобы она остановилась?

Детали: металл пахнет статическим электричеством и смородиной; стены шахты покрыты прожилками, похожими на молнии, вмороженные в камень; а ветер здесь — не стихия, а персонаж, который смеется сквозь щели в дверях. Сможет ли Вера отличить голос крови от эха пустых тоннелей — или станет еще одним призраком, затерянным в вечной мерзлоте между правдой и безумием?