Тома Икута на сцене театра кабуки (2022)

Токийский театр кабуки, 2022.
Сцена окутана дымом сандаловых благовоний, а по деревянным половицам *ханамти* скользит тень в ослепительно-алом кимоно — это Тома Икута, его лицо скрыто под маской, чьи трещины повторяют изгибы старой карты. Он играет самурая, чей меч десятилетия пылился в храме, пока тайный свиток не всколыхнул прошлое: *«Тот, кто станцует под луной в ночь осеннего равноденствия, услышит голос, который лучше не будить»*. Но правила здесь жестче стали — каждый жест, каждый вздох подчинен канонам, а мастера театра следят, будто тени из-за бамбуковых ширм.

Чем ближе Икута к разгадке роли, тем чаще зеркала в гримерке показывают не его отражение, а чьи-то чужие глаза. Зрители шепчутся, что в третьем акте маски актеров начинают *меняться* сами по себе, а барабаны *тайко* бьют в ритме, которого нет в партитуре…
Сможет ли он, разорвав шелковый шов между правдой и обрядом, остаться собой — или танец увлечет его туда, где даже луна теряет лицо?

*P.S. Представь: запах лака от масок, горьковатый, как несмытый грим, и тишина, которая звенит громче любого клинка.*