Хрупкость (2022)

В глухой уральской деревне конца 80-х, где снег даже весной хрустит, как костяшки сжатого кулака, Вера — девушка с дипломом радиоинженера, но без права покинуть пост кочегара — натыкается в заброшенной обсерватории на ржавый передатчик. Его антенны, как кривые пальцы, тянутся к небу, а в эфире она ловит голос: детский шепот, повторяющий *«Мама, тут темно»*…

Соседи исчезают по одному. Власти пожимают плечами: «Отъезд по распределению». Но Вера знает — их адреса в старых телефонных книгах замазаны сажей. Чем упорнее она ищет источник сигнала, тем чаще натыкается на «случайные» отключения света, а в почтовом ящике — на леденцы в чёрной обёртке, словно кто-то играет с ней в жмурки.

Прошлое Веры — её клеймо: отец, исчезнувший в психушке после попыток связаться с «голосами из ионосферы», — теперь её единственная нить. В детских рисунках местного садика она находит те же цифры, что крутились в эфире, а в заброшенном сарае — дверь, заваренную наглухо, но из-под которой тянет ветром...

Сможет ли она поверить седому учителю физики, который каждую ночь выводит уравнения на замёрзших стёклах, или той девочке, что зовёт её «мамой» сквозь треск коротких волн? Здесь каждый выживает, стирая память, — но что, если сигнал не спасение, а последний крик перед падением в тишину?