- Год выпуска: 2023
- Страна: Япония
- Жанр: Аниме сериалы
- Продолжительность: 00:24
- Премьера (Мир): 2023-01-06
- Качество: WEB-DLRip
В приморском городке, где улицы носят имена кораблекрушений, бывший водолаз Семён с протезом вместо ноги находит в сетях бутылку с запиской от друга, пропавшего пять лет назад. Бумага пахнет ржавчиной и йодом, а подпись — та самая, детская, с завитком буквы «Я» — совпадает до последней чёрточки. Городок живёт мифами о погибших моряках, но здесь никто не исчезает просто так: за каждым шепотом волн — доля в туристическом бизнесе, наследство, старые счёты. Семён, чья нога осталась в пасти того
- Год выпуска: 2023
- Страна: Япония
- Жанр: Аниме сериалы
- Продолжительность: 00:23
- Премьера (Мир): 2023-01-07
- Качество: WEB-DLRip
«Представь приморский городок, где штормовые волны выносят на берег не только водоросли, но и обрывки чужой памяти. Здесь живёт Лера — девушка, которая боится воды после гибели отца-метеоролога. Но в старом маяке она находит киноплёнки: кадры ураганов за сто лет, и в каждом — один и тот же силуэт в дождевике, стоящий лицом к ветру. Отец называл его Триганом... Её расследование — это не поиск сокровищ, а попытка понять, почему соседи стирают даты с могил и шепчутся о «долге перед морем». Чемодан
В заброшенном калининградском качалочном дворе 2000-х, где ржавые гантели покрыты инеем магического свечения, бывший боксёр Витя находит под грузом старых покрыток странный амулет — коготь какого-то зверя, обёрнутый в тряпку с выцветшей татуировкой «Сила рвёт цепи». Но цепями тут пахнет буквально: каждый раз, когда амулет даёт ему взрывную мощь в кулаках, на запястьях героя проступают синие ожоги, словно невидимые наручники жгут кожу. Его подталкивает не слава, а долги: мать в больнице, а
- Год выпуска: 2021
- Страна: Япония
- Жанр: Аниме сериалы
- Продолжительность: 00:24
- Премьера (Мир): 2021-01-08
- Качество: WEB-DL
Токио, залитый неоновым светом витрин и мерцанием экранов смартфонов. Здесь Томодзаки, мастер виртуальных битв, прячет за маской цинизма страх перед реальными людьми. Для него жизнь — бракованная RPG: диалоги шаблонны, квесты бессмысленны, а все вокруг — плохо прописанные NPC. Но когда загадочная одноклассница, чьи ногти всегда выкрашены в цвет ночного неба, бросает ему вызов — *«прокачать себя до топ-1 в рейтинге социальности»* — правила вдруг меняются. Его оружие теперь — не клавиатура, а
Заброшенный уральский поселок, конец 90-х. Катя возвращается в дом отца — геолога, погибшего в шахте с дурной славой. В его кабинете, под слоем угольной пыли, она находит блокнот с кривыми схемами тоннелей и обрывками фраз: *«Они не ушли… слышат сквозь камень»*. Местные шепчутся о «голосах Мёртвой горы», но крестятся и запирают двери на закат, будто ночь выдыхает из шахт что-то тяжелое, как свинец. Чем упорнее Катя копается в записях, тем яснее чудит поселок: старики стирают следы у входа в
В портовом городе, где туман впивается в кожу как ржавые иглы, бессмертный авантюрист Лоренцо чинит часы в подвальной мастерской, заваленной шестерёнками и обрывками старых телеграмм. Он не стареет, не болеет, но каждое утро просыпается с привкусом медной монеты на языке — напоминанием о проклятии, которое когда-то выменял на вечную жизнь. Теперь он ищет того, кто *снял* подобное чары, но в городе, где даже крыши домов шепчутся сквозь солёный ветер, правду топят в море сплетен. Его подталкивают
Вот как можно рассказать о «Ишуре»: На краю вымершего приморского посёлка, где волны разбиваются о ржавые корпуса кораблей-призраков, шестнадцатилетняя Лера находит в пепле сгоревшей школы странный механизм: шестерёнки из чернёного серебра, стрелки вместо цифр, а вместо времени — чужие имена. Он тикает в такт её пульсу. Расследование приводит её к заброшенной обсерватории, где десятилетия назад исчезли трое учёных, изучавших «шёпот звёзд». Но местные, словно сговорившись, твердят: «Не буди то,
Сибирь, 1996. Заброшенная кондитерская фабрика вмерзла в лёд, как гигантский торт-мороженое. Семнадцатилетняя Лиза, дочь пропавшего кондитера, находит в подвале ключ от цеха №5 — он пахнет жжёным сахаром и ржавчиной. Но заводские часы здесь идут назад, а в цехах шепчутся голоса, напевая рецепты из довоенных поваренных книг. Лиза идёт по следу отца, но каждый шаг будит странное правило: *«Не пробуй то, что создано после полуночи»*. Соседи, годами делавшие вид, что фабрика — лишь руины, теперь
В ледяных садах дворца Эльтерии, где розы цветут из хрусталя, а стены помнят шепот заговоров, Зоя — невеста с кинжалом, зашитым в рукав. Это её седьмая жизнь, и впервые она решила не играть по правилам: вместо роли злодейки, обречённой на гибель, хочет сбежать от сценария, навязанного судьбой. Но брак с наследником враждебной империи — лишь первый шаг в паутине придворных интриг, где каждый жест — код, а улыбки острее клинков. Её прошлое преследует, как тень: шрамы от прежних жизней зудят при
Заброшенный терминал под городом-спрутом, где неоновые рекламы борются с туманом. Здесь Лира, в доспехах из зеркальных осколков, разбивает чудовищ, но не их цепи внутри себя. Её сила — наследство демона, чьё имя выжжено на костяных шестернях сердца. Чем чаще она побеждает, тем громче в висках звучит вопрос: *«Чей ты инструмент?»* Толкает её не апокалипсис, а письма. Без конвертов, без подписей — только детские рисунки её старой деревни, где лица соседей зачёркнуты кровавыми крестами. Расследуя,
В глухом уральском посёлке, где ветер выгибает сосны дугой, шестнадцатилетняя Лика находит в развалинах дедовской бани ржавую канистру с письмами — неотправленными, датированными 1972 годом. Подписи стёрты, но почерк узнаваем: тот самый, что выводил угрозы на стене её сарая прошлой зимой. Местные шепчут, что «Ветролом» — не просто бурелом, а метка тех, кто нарушил тишину, но Лика копает глубже: зачем её умершая мать десятилетия переписывала одни и те же координаты на клочках газет? Чем больше
В промёрзшем уральском городке-призраке, где ржавые каркасы заводов пронзают туман как рёбра исполина, семнадцатилетний Лёха находит в подвале заброшенного ДК потёртый блокнот с гвоздём вместо обложки. Страницы, испещрённые шифрами и женским почерком, пахнут машинным маслом и мятной жвачкой — точно как пальто его матери перед тем, как она исчезла в ’98. Аля, новенькая из Питера, что щурится на уроках сквозь дымку сигаретного вейпа, вдруг начинает шептать ему по-русски фразы из этих записей —