Крокодил Данди (1986)

В раскалённых песках австралийской глубинки, где солнце выжигает тени до полудня, Майкл Данди — человек с ножом длиной в предплечье и улыбкой, разгоняющей кенгуру. Его ботинки помнят змеиные тропы, а истории у костра — как замшелые страницы, пропахшие пылью и эвкалиптом.

Журналистка из Нью-Йорка, застрявшая меж неоновых огней и редакционных дедлайнов, приезжает за сенсацией — но находит мужчину, который ловит рыбу голыми руками и смеётся над скорпионами. Её камера жаждет мифа, он же предлагает чай из котелка. Что их связывает? Не пропажа, а любопытство: её — к дикости, его — к миру, где здания режут небо, а люди прячут глаза за стеклами такси.

Но Данди — не аттракцион. Его прошлое шепчет легендами, которые городские асфальтовые джунгли превращают в анекдоты. Когда он впервые надевает пиджак, кажется, будто кенгуру примерил ласты. Каждый его шаг в бетонных каньонах — как игра в рулетку: то ли обезвредит бандита ударом бумеранга, то ли спутает фондовую биржу с рынком скота.

А напряжение? Оно в деталях: чем шире Нью-Йорк раскрывает объятия, тем чаще чужая цивилизация напоминает капкан. Соседи в галстуках шепчутся за спиной, а стальные небоскрёбы молчат, как скалы в пустыне. Да и сможет ли человек, читающий землю как книгу, разгадать город, где даже звёзды — не те?

Остаётся вопрос: когда граница между дикостью и цивилизацией стирается — кто на самом деле здесь «дикарь»?