Волшебный меч: Спасение Камелота (1998)

В глухом переулке Лондона 1920-х, заваленном газетами о войнах, которых не было, кузнец Артур находит клинок в потрескавшемся футляре от виолончели. Лезвие мерцает, как киноплёнка, а руны на нем переписываются сами — то на латыни, то на языке, напоминающем треск телеграфа. Его зовут не мечом, а *хроникой*: он помнит удары, которые ещё не нанесены.

Артур — человек, чьи пальцы знают вес стали, но не верят в магию. Ему нужно лишь спасти мастерскую от долгов, продав диковинку. Но клинок не даёт себя отпустить. Он ведёт к людям, которых Артур видел во снах: девушке в платье из шелестящих схем, старику с часами вместо глаза. Они говорят о «разорванных эпохах» и пропавшем короле, чьё имя стирают дожди. Чем больше Артур слушает, тем чаще на часах Лондона стрелки начинают идти вспять — минута за минутой.

Но здесь есть правило: каждое исправленное прошлое меняет не будущее, а тебя. После первого прыжка Артур замечает, что шрам на его ладони стал письмом, которое он не в силах прочесть. А соседи из паба, раньше подшучивавшие над его любовью к старым двигателям, теперь крестятся, будто видят в нём призрака.

Сможет ли кузнец, привыкший чинить, а не ломать, переплавить себя — или хроника сотрёт его, как черновик? В конце концов, клинок всегда находит нового носителя...