Какой-то странный тип (1963)

На краю норвежского фьорда, в библиотеке, где свет люстр дрожит как отзвук шторма, бывший капитан Эйнар с деревянной ногой находит в потрёпанном фолианте киноплёнку 1963 года. Кадры шепчут: на них рыбаки, давно состарившиеся или погибшие в море, смеются юношами, а волны за их спинами движутся *наоборот*. Плёнка пахнет солью и машинным маслом, будто её хранили в трюме корабля-призрака.

Эйнару мешает не столько хромота, сколько память о ночи, когда экипаж его судна замолчал разом — будто горло перехватила туманная петля. Теперь библиотечные стеллажи шелестят страницами, открывая записи на полях: *«Не ври, он всё видит»*. Рыбаки крестятся, заслышав стук его протеза, а в порту кто-то методично режет сети, словно стирая следы.

Чем упорнее Эйнар склеивает разорванные кадры, тем яснее — плёнка *растёт*, дополняясь новыми сценами... где он сам, молодой, стоит у штурвала, а за кормой плывёт чёрный парусник без флага.

Сможет ли он отшвырнуть проектор в ледяную воду, зная, что каждое прокрученное мгновение приближает парусник к берегу, или сожжёт библиотеку, чтобы спасти тех, кто когда-то предал его тишиной?