Вуду (2020)

Москва, наши дни. На задворках спального района, где бетонные коробки обнимают пустыри с покосившимися крестами заброшенных кладбищ, Лёха — бывший граффити-художник — находит в подвале детства коробку. Не игрушки, а пучки волос, обожжённые фото и куклу с лицом его умершей сестры. Воздух здесь густеет, как сироп, пахнет жжёной резиной и мокрым пеплом.

Его тянет в эту яму не память — голоса из старых voicemail’ей сестры, внезапно оживших. Местные, вроде соседа-таксиста с шрамами под рукавами, шепчут: *«Закопай обратно»*, но Лёха режет проволоку на воротах закрытой психиатрички, где когда-то исчезла медсестра. Чем ближе к центру паутины, тем чаще на стенах возникают его же рисунки — те, что он ещё не успел нарисовать.

Здесь правила пишут те, кто давно в земле: шаг влево — тень настигнет, шаг вправо — услышишь то, что не забудешь. А Лёха, с его талантом видеть узоры в хаосе, уже заметил: все нити ведут к дому, где мать десять лет жарит котлеты в комнате с заколоченными окнами.

Сможет ли он перестать брызгать краской по стенам и разорвать цикл, который начался не с сестры, а с него самого? Или станет ещё одним голосом в чужих наушниках — безымянным эхом в подземелье панельных джунглей?