В промороженной якутской глубинке, где дома прижимаются к земле, словно боясь ветра, а вокруг — только ржавые снаряды да колючка вместо заборов, Лида — мать-одиночка с руками в солярке — находит в колодце медальон с чужим именем и спрессованным маком внутри. Её толкает не любопытство, а страх: дочь начала повторять во сне цифры, выбитые на медальоне. Деревня, привыкшая к тишине как к броне, шепчется о «добытчицах» — женщинах, что когда-то вытаскивали из земли не только уголь. Но здесь каждое
«Представь провинциальный городок, где дождь стирает границы между прошлым и настоящим. Здесь, среди облупившихся фасадов и витрин с пыльными куклами, Лиза возвращается после смерти матери — не чтобы проститься, а чтобы найти ту, чье имя десятилетиями шептали за ее спиной: бабушку, исчезнувшую в 80-х, будто вырезанную ножницами из семейных фото. В руинах родительского дома, под полом, пропитанным запахом гвоздики и формалина, она находит чемодан: внутри — детские сандалики, перевязанные колючей
В глухой гималайской долине, где воздух разрежен, а тени гор творят свои вечные ритуалы, журналист Фукамати находит камеру, вмёрзшую в лёд, как артефакт забытой цивилизации. Её плёнка, хрупкая от десятилетий холода, может переписать историю альпинизма — но горы не отдают тайны просто так. За каждым снимком скрывается имя Хабу — гения-одиночки, чьи восхождения превратились в миф, а исчезновение — в шепоток среди снежных вихрей. Фукамати гонит не слава, а навязчивый вопрос: *почему те, кто знал