На краю выжженной солнцем пустыни Нью-Мексико бродяга с глазами, отражающими звёздные туманности, покупает бутылку текилы, расплачиваясь камнями, которые шипят на прилавке, как сухой лёд. Его зовут Фародей, но это имя он выдумал вчера — вместе с улыбкой, слишком идеальной, чтобы быть человеческой. Он ищет машину, способную оживить мёртвые океаны далёкой планеты, но вместо ответов натыкается на стены: корпорации с голограммами вместо лиц, учёных, прячущих формулы в стихах Ремарка, и бармена, чей
В портовом городе, где небо вечно подернуто мазутной дымкой, бывший снайпер Рауль Моат чинит лодочные моторы и пытается забыть войну. Его руки всё ещё пахнут соляркой и кровью, а в ящике под койкой — коробка писем от незнакомки, чей почерк напоминает шифр. Когда исчезает рыбачка, которую помнит только он, Рауль понимает: кто-то стирает людей из реальности, как карандашные наброски. Его преследуют правила, которых нет: *не называй пропавших вслух, не ищи свидетелей после заката.* Каждый шаг
В глухой уральской усадьбе, закованной в январский лед, молодой учитель рисования Андрей сталкивается с призраком в оборванном белом платье — её пальцы вмерзли в кристаллы инея, а глаза помнят то, что все хотят забыть... Его наняли обучать барскую дочь, но с первого дня всё идёт наперекосяк: граф внезапно меняет завещание, невеста срывает свадьбу без причин, а в библиотеке кто-то методично рвет страницы из старых судебных дел. Здесь врут даже портреты на стенах — кракелюры скрывают вторые лица