Лондон, 1980. Дождь, въевшийся в асфальт, эфир, гудевший сводками, и шестеро заложников за зарешеченными окнами посольства, где воздух спёрт от страха и пота. Майкл — переговорщик с тенью Афганистана в глазах — знает: каждое слово здесь весит как пуля. А в соседнем фургоне Макс, новичок SAS, стискивает ствол, пока его прошлое шепчет: *«Не ошибись снова»*. Здесь счёт идёт на часы, но пресса жаждет драм, политики прячутся за туманом фраз, а в кармане у репортёрши Эммы дрожит пленка с кадром,
В призрачном городе за Уралом, где ржавые трубы заводов свистят на ветру как забытые флейты, семнадцатилетняя Лика находит в подвале полуразрушенной поликлиники странный аппарат — паутину проводов, мерцающих синим, словно льдинки под полярным солнцем. Его собрал её отец, пропавший год назад, оставив лишь блокнот с рисунками: города-близнецы, наложенные на реальность, будто калька. Теперь Лика видит их сама — трещины в воздухе, за которыми мелькают тени иных миров, манящие красками ярче жизни в
В приморском городке, где волны лижут ржавые остовы кораблей, шестнадцатилетний Глеб находит в лодке умершего деда странный компас — стрелки указывают не на север, а на тени людей. Каждый поворот прибора открывает мимолетные отголоски чужих жизней: обрывки ссор, забытые признания, крики из пустых переулков. Но чем чаще Глеб вглядывается в дрожащие стрелки, тем явственнее замечает — те, на кого падает свет прибора, начинают исчезать. Его подталкивает не любопытство, а вина: дед перед смертью
На окраине промёрзшего уральского городка, где улицы в декабре тонут в сизом мареве печных дымов, два брата — тихий библиотекарь Семён и его брат-близнец, вечно взъерошенный автомеханик Гриша — находят в стене разобранной бани конверт с чужими фотографиями. Снимки липкие от старого клея, а на оборотах — даты, которые ещё не наступили. Их мать, всегда строгая, с внезапной дрожью в голосе требует забыть, выбросить, сжечь. Но братья уже втянуты: Гриша — азартом, Семён — намёком на лицо с третьей